Влияние пандемии на экономику и политику в Кыргызстане

После распада СССР пути развития стран Центральной Азии имели разные пути. Кыргызстан из всех Центральноазиатских государств являлся островком демократии. Сильная президентская власть или авторитарный режим был неприемлемым для Кыргызстана. Она связана еще с тем что в историческом развитии из всех народов Центральной Азии в Кыргызстане не существовало единого централизованного государства. Только 20-30-е годы Кыргызстан приобретает свою советскую государственность.

В годы независимости первые два Президента Кыргызстана сбежали оставив свою власть. Власть переходила путем революции народа. Все это было итогом развитие коррупции высших органах власти. Последняя смена власти 5 октября 2020 года тоже не исключения. Революционная обстановка сложилась еще до выборов в парламент Кыргызской Республики. Она связана с тяжелом социально-экономическим положением народа. И итогом послужила недоверие к власти.

В 2020 году мировая экономика столкнулась с новым типом шока, связанным с распространением  коронавирусной  инфекции  (COVID-19).  Этот  кризис  привел  к неожиданным  негативным  последствиям для ряда экономик и его дальнейшее влияние остается неопределенным. Тем не менее, очевидно, что сложившаяся чрезвычайная ситуация в области здравоохранения приведет к снижению бюджетных доходов, что будет особенно существенно в странах с низким уровнем дохода, а также окажет серьезное негативное влияние на развитие бизнеса. Распространение пандемии за относительно короткий период выявило ряд уязвимостей как в целом для мировой экономики, так и в особенности для стран с низким уровнем дохода. Стало очевидно, что не только финансовые шоки могут препятствовать экономическому росту, но и чрезвычайные ситуации в области здравоохранения, политики и экологии могут оказывать негативное влияние на экономическое развитие.[1]

Эпидемия коронавируса в Кыргызстане уже привела к видимым социальным и экономическим последствиям. Предварительный анализ ситуации показывает, что эффект от COVID-19 для экономики Кыргызстана будет длительным, даже при условии окончания эпидемии. Тем временем, на социально-экономическую и политическую ситуацию в республике продолжают влиять последствия смены власти в октябре 2020 г., такие как незавершенность процессов легитимизации органов власти, наличие очагов протестных настроений, внешние силы и настороженная позиция соседних государств к Кыргызстану.

Пандемия коронавируса, распространившаяся по миру в 2020 г., привела к глобальным социальным, экономическим последствиям. Меры, предпринимаемые против распространения вируса, оказали значительное воздействие на деловую активность и географическую мобильность населения Земли. Всемирный банк заявил, что мир ожидает тяжелейшая рецессия со времен Второй мировой войны[2]. ВВП США за 2020 г. упал на 3,6%, что стало сильнейшим падением с 1946 г. (11,6%). Рост экономики Китая снизился до 2,2% (впервые с 1976 г.), тогда как в последние годы темпы роста его ВВП составляли в среднем 6%[3]. Наиболее чувствительными к воздействию таковых мер оказались государства с низким уровнем экономики, зависимые от импорта и доходов от миграции.

Судя  по  состоянию  на  осень  2020  года,  на  экономике  стран  региона  кризис  отразился  более пагубно, чем на здоровье населения: уровни заболеваемости и смертности в Центральной Азии ниже,  чем  в  некоторых  странах,  состоящих  в  ОЭСР.  Согласно  официальным  источникам, показатели случаев заболевания и смерти в регионе остаются сравнительно низкими и, если не считать немногочисленные опасные вспышки инфекции в июне-июле, жесткие карантинные меры, по-видимому, воспрепятствовали вирусу распространиться столь же широко, как во многих странах ОЭСР и  соседних  регионах.  В  течение  пяти  недель  до  конца  октября  только  из  Кыргызстана поступали сообщения о значительном количестве новых случаев заражения, и ежедневное число новых заболевших в стране указывает на тревожную тенденцию к росту заболеваемости. Если рассматривать число смертельных исходов на миллион человек населения, лишь Кыргызстан (42-е место) вошел в число 50 стран мира, пострадавших особенно сильно; за ним следуют Казахстан (61-е место), Афганистан (86-е место) и Узбекистан (109-е место) (ECDC, 2020)[4]

Одним из факторов ухудшения социально-экономического положения явилась пандемия, вспышка коронавирусной инфекции COVID-19, которая была впервые зарегистрирована 31 декабря 2019 г. в г. Ухань, Китай.

Пандемия коронавируса нанесла стране сильный удар и обнажила проблемы во многих областях – от здравоохранения и образования до вопросов миграции. Являясь небольшой, не имеющей выхода к морю страной, экономика которой зависит от сферы услуг, денежных переводов мигрантов и природных ресурсов, Кыргызстан пострадал от масштабных негативных последствий пандемии, которые могут обратить вспять многие достижения последних лет в области развития.

Предварительный анализ показывает, что масштабы данного кризиса сопоставимы с социально-экономическим катаклизмом, произошедшим после распада СССР 30 лет назад.

Кризис COVID-19 отрицательно сказался на трудовых доходах населения – главном факторе сокращения бедности. В сочетании с падением покупательной способности населения из-за инфляции, эта ситуация привела к уязвимости граждан перед экономическими последствиями пандемии.

Уровень бедности в КР в 2020 году вырос с 20.1% до 31%, в результате чего за чертой бедности оказались еще 700 000 человек – это огромная цифра для страны с населением в 6.6 млн человек.[5]

В Кыргызстане пандемия COVID-19 и последовавший за нею мировой экономический кризис оказали сильное воздействие на все сферы жизнедеятельности страны. Точкой бифуркации стал политический кризис, наступивший после октябрьских событий 2020 г.

Эпидемия коронавируса началась в марте 2020 г. Пик заболеваемости COVID-19 в стране пришелся на июль 2020 г., в течение которого было зарегистрировано наибольшее количество смертей в республике от последствий коронавируса.

По данным социологического исследования Национального статистического комитета, в целом от COVID-19 в Кыргызстане пострадали 76% домохозяйств, столкнувшись как минимум с одной из трудностей, произошедших из-за вспышки инфекции:

–в домохозяйстве снизились доходы;

–родители/опекуны детей не удовлетворены процессом онлайн обучения;

–хотя бы один член домохозяйства заразился или умер от коронавируса;

–кто-либо из взрослых членов домохозяйства ощущал себя «очень и чрезвычайно» подавленным, удрученным или чувствовал безнадежность из-за новостей, угроз и ограничений, связанных с коронавирусом;

–хотя бы один член домохозяйства вынужден был переехать жить в другое место и/или нуждался в медицинской помощи по любой причине, но не смог ее получить[6].

Последствия пандемии оказали неблагоприятное воздействие на экономику Кыргызстана – макроэкономическая ситуация в республике является наиболее неблагополучной среди стран ЕАЭС и Центральной Азии. Так, ВВП страны в 2020 г. упал на -8,6%, что является худшим показателем с 1994 г. (-20%)[7]. Это в 2 раза больше, чем прогноз МВФ по Кыргызстану на апрель 2020 г. (-4%)[8]. Также среди стран ЕАЭС в Кыргызстане отмечен максимальный уровень инфляции – на уровне 9,7%[9].

По данным межведомственной комиссии по расследованию работы госорганов и муниципалитета по борьбе с коронавирусом, в рамках борьбы с COVID-19 возбуждено 14 уголовных дел. В частности, экс-премьер Мухаммедкалый  Абылгазиев, который возглавлял Республиканский штаб по борьбе с COVID-19 в самом начале пандемии, заключен под стражу в СИЗО ГКНБ. Однако его подозревают в незаконном обогащении и коррупции, не связанных с пандемией.

Кроме того известно, что Абылгазиев фигурирует в делах по статьям «Халатность» и «Коррупция», связанных с пандемией — их возбудили после заявлений общественности. Как идет следствие по этим делам, Генпрокуратура пока не отчитывалась.

Экс-министр здравоохранения Космосбек Чолпонбаев, который подозревается в халатности и злоупотреблении должностным положением во время подготовки к пандемии, отпущен под домашний арест.[10]

Также межведомственная комиссия по расследованию работы госорганов по борьбе с коронавирусом обнародовала данные о том, что кыргызские власти сделали ряд бесполезных госзакупок по завышенным ценам на бюджетные и донорские деньги под предлогом борьбы с коронавирусом.

При этом в ночь на 7 октября неизвестными лицами был разгромлен Фонд обязательного медицинского страхования (ФОМС) – в офисе уничтожили бумаги и цифровые носители, часть из которых могла стать доказательством нарушений.[11]

Вместе с тем в данный момент большинство усилий государства направлено на завершение формирования органов власти. В апреле 2021 г. прошел референдум по изменению Конституции с переходом на президентскую форму правления, выборы депутатов городских кенешей; парламентские выборы передвинуты на осень 2021 г.

Следует отметить, что процессы по изменению Конституции, а также принимаемые решения по борьбе с коррупцией в республике сопровождаются уличными протестами, а также несогласием со стороны ряда депутатов Жогорку Кенеша проводимыми реформами. Оппоненты власти заявляют, что законы, принимаемые просроченным парламентом, нелегитимны, а борьба с коррупцией проводится лишь демонстративно. Одним из аргументов оппозиции является дело Раимбека Матраимова, который обвинен в коррупции (обвиняемый признал свою вину). Суд оштрафовал его на 260 тыс. сомов и отпустил на свободу за сотрудничество со следствием и возмещение в казну 2 млрд. сомов ущерба[12]. Позднее на него завели другое дело по легализации доходов. Кстати, напомним, что одной из причин октябрьских событий 2020 г. в Кыргызстане стала победа на парламентских выборах профинансированной Раимбеком Матраимовым политической партии «Мекеним Кыргызстан».

С другой стороны, на политические процессы в Кыргызстане оказывают воздействие и внешние игроки. Так, США через дипломатические каналы настаивают на привлечении к ответственности Раимбека Матраимова и предоставлении информации по криминальному авторитету Камчы Кольбаеву. Со стороны США предложено вознаграждение в 5 млн долларов. В свою очередь, кыргызстанские власти считают это политикой двойных стандартов и упрекают США в том, что они прикрывают у себя кыргызстанского политика А. Шадиева, признанного виновным по статье «коррупция» и заочно приговоренного к 9 годам лишения свободы.

Между тем в сфере государственных кадров новой администрации пока не удается реализовать принцип отбора кадров по достоинствам и заслугам, на основе личных достижений. Назначение кадров в стране идет хаотично. К примеру, вследствие постоянной борьбы за власть с октября 2020 г. восемь раз меняли мэра Бишкека.

По данным Международного валютного фонда, в 2020 году глобальная экономика снизилась на 3,5%.

Валовый внутренний продукт Кыргызстана снизился на 8,6%, и тем самым оказался страной, экономика которой потерпела самое большое падение в Центральной Азии.

Продовольственная безопасность Кыргызстана напрямую связана с ситуацией на рынке России и Казахстана. В 2020 г. объем взаимной торговли Кыргызстана со странами ЕАЭС упал на 14,1%[13]. Наиболее важными продуктами, ввозимыми из этих стран, являются мука, пшеница, растительное масло и другие сельхозпродукты. Из-за мер, принимаемых странами ЕАЭС по ограничению экспорта продовольственных товаров, роста курса доллара, политического кризиса в стране и инфляции, в Кыргызстане продолжается рост цен на продукты питания – муку, масло, сахар и другие завозимые продукты. Так, по последним данным, цены на сахар-песок к началу 2021 г. поднялись на 46%[14], на яйца, картофель и растительное масло – в среднем в 1,5 раза[15].

Вместе с тем в Кыргызстане отмечен рост цен на ГСМ, что в перспективе может привести к удорожанию продуктов питания, поскольку логистика в республике завязана на автомобильном транспорте. К тому же скоро начнется сезон сельхозработ. С начала года стоимость бензина АИ-92 выросла с 32 до 45 сомов за литр[16]. По словам директора Ассоциации нефтетрейдеров Кыргызстана Каната Эшатова, рост отпускных цен на топливо объясняется девальвацией сома по отношению к доллару, а также тем, что «с начала 2021 года Казахстан в одностороннем порядке прекратил экспорт нефтепродуктов в Кыргызстан»[17].

Из-за карантинных мер, коснувшихся бизнес-предприятий и сферы услуг в 2020 г., упал объем налоговых поступлений в бюджет республики на 5 млрд сомов. С учетом разных факторов бюджет Кыргызстана в 2020 г. вышел с дефицитом в 19 млрд сомов (224 млн долларов США) при доходах в 133,5 млрд сомов (1,57 млрд долларов США)[18]. Состояние социального бюджета страны, несмотря на полученные кредиты и гранты от международных доноров, к концу 2020 г. оказалось убыточным, вследствие чего Кыргызстану была оказана безвозмездная финансовая помощь от России в размере 20 млн долларов на покрытие бюджетных расходов по выплате пенсий и пособий[19].

Между тем ЕЭК прогнозирует, что условия пандемии окажут неблагоприятное воздействие и на денежные переводы мигрантов в Кыргызстан[20]. Доля внешних переводов от мигрантов составляет более 30% ВВП КР и оказывает смягчающее действие на уровень бедности в республике. В условиях завышенных цен на авиабилеты, новых санитарных требований при пересечении границ возможно сокращение миграционных потоков в Россию. В свою очередь, количество рабочих мест в России, а также новые требования по прибытию и пребыванию в условиях пандемии будут оказывать непосредственное влияние на состояние экономики Кыргызстана.

В 2020 г. из-за развившейся пандемии коронавируса Кыргызстан обратился к международным донорам за финансовой помощью. Часть средств зарубежные страны и международные организации давали в качестве грантов, часть в кредитах. В итоге, внешний долг Кыргызстана в 2020 г. вырос на 384 млн долларов, достигнув 4,87 млрд долларов США[21], что составляет 62% к ВВП.

Официальный Бишкек запросил у зарубежных доноров 774 млн долларов на борьбу с коронавирусом. Из них получено 343 млн долларов.[22]

В начале июня депутаты Жогорку Кенеша (парламента Киргизии) утвердили предложенные правительством поправки в бюджет, предполагавшие почти пятикратное увеличение дефицита в сравнении с первоначально запланированным. В пересмотренном бюджете доходы составили 132,9 млрд сомов (порядка $ 1,8 млрд), расходы — 170,6 млрд сомов ($ 2,3 млрд), то есть дефицит бюджета в 37,7 млрд сомов (около $ 500 млн) превысил 22% от расходов, что само по себе является чудовищной «дырой». Основные выпадающие доходы — 30−33 млрд сомов — пришлись на налоговую и таможенную службы: первый признак острого фискального кризиса. В этой ситуации власти пошли на непопулярные для себя меры — впервые за десять лет пришлось сокращать расходы бюджета на содержание государственного аппарата почти на 3,2 млрд сомов.

Сокращение доходов. В условиях пандемии на фоне снижения производства, сократились и доходы населения. Сокращение доходов отметили около 54 процентов домохозяйств. При этом, доходы от трудовой деятельности сократились почти на 37 процентов, от продажи продукции личного подсобного хозяйства – почти на 16 процентов, а денежные переводы из-за границы снизились более чем на 16 процентов.

Доля граждан, заявивших о снижении доходов

                   (в процентах)

Денежные переводы из-за границы значительно снизились в домохозяйствах Джалал-Абадской (38,9 процента), Ошской (25,8 процента), Баткенской (24,2 процента) областей и г. Ош (16,1 процента).

Снижение доходов сопряжено с дальнейшими действиями домохозяйства по преодолению финансовых трудностей, которые отметили около 73 процентов домашних хозяйств.

Действия граждан по преодолению финансовых трудностей   

                  (в процентах)

Для преодоления трудностей 44 процента домашних хозяйств сократили расходы на продукты питания, 35 процентов частично оплачивали или не оплачивали коммунальные услуги, около 56 процентов использовали свои сбережения и около трети домашних хозяйств обращались за финансовой помощью. 

Одновременно произошло резкое падение доходов теневого бюджета страны — денежных переводов от трудовых мигрантов, которые за пять месяцев сократились на 25% в годовом выражении. В марте из России, на которую приходится порядка 98% денежных переводов в Киргизию, было отправлено $ 138 млн — минимальный месячный показатель за последние три года.[23]

Как для правительств, так и для населения стран региона приток переводов, особенно из России, был необходим для поддержания уровня потребления; в 2019 году денежные переводы в Центральную Азию составляли порядка 15% в структуре регионального ВВП, а в Кыргызстане и Таджикистане –почти треть. По первоначальным данным из Кыргызстана (единственной страны Центральной Азии, публиковавшей в 2020 году ежемесячные показатели), с началом изоляционных мер в России приток переводов в Кыргызстан резко сократился: только в апреле он уменьшился на 60% в годовом исчислении.

На фоне пандемии Сovid-19 в Кыргызстане, достигшей пика в июле 2020 года, популярность прежнего президента снизилась. Гражданские активисты часто обвиняли его правительство в бездействии, некоторые даже призывали объявить президенту импичмент. В стране был зафиксирован один из самых высоких показателей смертности на душу населения в мире, а карантин срезал пятую часть бюджета.[24]

Экономика Кыргызстана испытывает большие трудности, связанные с недостатком управления, большими затратами на проведение нескольких выборных кампаний по завершению процесса легитимизации власти.

Новые власти республики предпринимают меры по удержанию темпов инфляции и пополнению бюджета, которые пока являются малоэффективными. Так, в ноябре 2020 г. правительство ввело временные ограничения на вывоз маточного поголовья скота[25]. В начале марта 2021 года Кыргызстан ввел временный запрет на экспорт нефтепродуктов для сдерживания цен на ГСМ[26]. В целях пополнения бюджета госорганами ведется работа по объявленной экономической амнистии. Ее сутью является возмещение ущерба от незаконно полученной прибыли.

Вместе с тем в данный момент большинство усилий государства направлено на завершение формирования органов власти. В апреле 2021 г. прошел референдум по изменению Конституции с переходом на президентскую форму правления, в настоящее время идет процесс приведения в соответствие с новой Конституцией ряда Законов, в том числе о выборах депутатов Парламента.

С 18 марта до 17 июня 2020 года, то есть за 13 недель с начала эпидемии, в стране было зарегистрировано 2562 случая заражения COVID-19. За это время официально умерли 28 человек. Это были низкие показатели – 394 случая и 4 смерти на 1 млн населения.[27] 

Но дальше ситуация резко меняется. В течение последующих двух недель число новых случаев удваивается – до 5735 случаев. Количество смертей также удваивается, до 62. Резкий рост смертности сопровождается отсутствием мест в больницах Бишкека, отсутствием лекарств и паникой. Скрывать смертность от коронавируса за «пневмонией» становится контрпродуктивно – вирус лечат антибиотиками и это усугубляет ситуацию

По данным обследования, доля домашних хозяйств, в которых хотя бы один из членов домохозяйства был инфицирован COVID-19 или заболел пневмонией, составила 16 процентов.

Доля граждан, в которых хотя бы один из членов домохозяйства был инфицирован COVID-19 или заболел пневмонией

                  (в процентах)

Высокая доля заболевших наблюдалась в Ошской области (21,4 процента) и городах Бишкек (21,4 процента) и Ош (21,1 процента).

Доля домашних хозяйств, сообщивших, что хотя бы у одного из членов домохозяйства заболевание COVID-19 было подтверждено лабораторным тестом, составила около 8 процентов, а заболевание пневмонией – около 13 процентов.

Доля домашних хозяйств, в которых хотя бы у одного из членов домохозяйства были симптомы заболевания, связанные с высокой температурой, кашлем и/или потерей обоняния, составила около 52 процентов. После ослабления жесткого карантина в июне в Кыргызстане начался резкий рост заболеваемости Covid-19, заставший службы здравоохранения врасплох. Многие жаловались на то, что не могут получить своевременную медицинскую помощь, а в соцсетях распространялись истории о том, как люди умирали на пороге больниц.

На помощь пришли волонтеры, фактически взяв на себя часть функций государства. Для власти это обернулось призывами к импичменту.

В начале июля 2020 года стало понятно, что кыргызская система здравоохранения не справляется с новой вспышкой вируса.

Заранее подготовленные стационары быстро оказались переполнены, запись на рентген была заполнена на две недели вперед, а скорая помощь не успевала выезжать на все вызовы.

"То, что сейчас происходит, - это катастрофа. Нагрузка увеличивается с каждым днем, - писал 26 июня в "Твиттере" заведующий отделом реанимации Бишкекской станции скорой медицинской помощи Егор Борисов. - Практически каждый час бьем антирекорды по вызовам, которые лежат в очереди. Ничего подобного раньше не было. Катастрофа".

Тогда в городе появились первые волонтерские мобильные бригады, которые с помощью кислородных концентраторов (аппаратов для выделения кислорода из воздуха, которые используются как в больнице, так и в домашних условиях) поддерживали дыхание тяжелобольных пациентов до приезда скорой.

Кыргызские врачи особенно сильно пострадали от коронавируса: с начала пандемии только по официальным данным заболели почти 3000 медработников (около 21% врачей в стране), умерли - больше 70.

22 июля американское издание The New York Times, проанализировав статистику за последнюю неделю, сообщило, что Кыргызстан занимает первое место по смертности от коронавируса.[28]

По итогам обследования, доля домашних хозяйств, в которых хотя бы один из членов домохозяйства потерял работу в стране или был вынужден вернуться из-за границы в связи с потерей работы, составила около 22 процентов. О вынужденном возвращениии из-за границы в связи с потерей работы сообщили около 5 процентов домохозяйств, а потерю работы в стране - около 20 процентов домохозяйств.

Доля граждан, в которых хотя бы один из членов домохозяйства потерял работу в стране или был вынужден вернуться из-за границы в связи с потерей работы, по месту проживания

(в процентах)

Ограничения в передвижении. Доля домашних хозяйств, в которых хотя бы один из членов домохозяйства не смог вернуться в страну из-за границы или вынужден был отложить/отменить поездку за границу, составила около 14 процентов. В то же время, члены более 8 процентов домохозяйств не смогли вернуться из-за границы, а более 9 процентов из них вынуждены были отложить или отменить поездку за границу.

  Доля граждан, в которых хотя бы один из членов не смог вернуться в страну из-за границы

  (в процентах)

По данным обследования, высокая доля домашних хозяйств, где хотя бы один из членов домохозяйства не смог вернуться из-за границы, в Джалал-Абадской области составила 17,1 процента, в Ошской - 12,9 процента и Баткенской области - 11,8 процента.

15 июля 2020 года президент Сооронбай Жээнбеков подписал указ о посмертном награждении погибшей волонтерки Адинай Мурзабековой медалью за мужество. За неделю до этого, когда Минздрав признал, что рост заболеваемости Covid-19 в Кыргызстане идет по худшему сценарию, Жээнбеков обратился к народу и призвал "не искать виноватых, а объединить усилия".

В течение часа после публикации речи на YouTube около 2000 пользователей поставили ей отметку "не нравится". Позже видео переопубликовали, убрав возможность комментировать и ставить оценки.

14 июля 2020 года на change.org появилась петиция с требованием объявить импичмент президенту.

Один из ее авторов журналистка Раушан Айткулова, также подала заявление в Генпрокуратуру с требованием привлечь к уголовной ответственности Сооронбая Жээнбекова, правительство и бывшего премьер-министра (в июле он ушел в отставку из-за коррупционного скандала) за "бездействие во время пандемии коронавируса, приведшее к гибели сотен кыргызстанцев".

Пандемия COVID-19 обострила системную проблему дефицита национального лидерства Кыргызстана и обнажила до крайности высокую степень деградации управленческого класса, оказавшегося неспособным принимать эффективные решения в чрезвычайных условиях. Получив довольно весомую помощь от международного сообщества на борьбу с COVID-19 и закрыв всю страну на жесткий локдаун почти на два месяца, правительство не сумело предотвратить пандемию и сгладить последствия, которые оказались крайне тяжелыми для Кыргызстана. Уже многое писалось о человеческих потерях, тяжелейшем кризисе в экономике, деморализации общества в результате того хаоса, который царил в стране летом во время пика распространения коронавируса. Мало кто в стране полностью осознал долгосрочные последствия пандемии для качества человеческого и социального капитала, безопасности личности, общества и государства, миграции и множества других сфер.

Второе взаимосвязано с первым. Дефицит лидерства и управления во время пандемии поставил под сомнение легитимность всех ветвей власти. Проблема легитимности существовала и до пандемии, но в условиях кризиса она еще более обострилась. Во время пандемии мы наблюдали многочисленные примеры открытого публичного выражения недовольства работой нынешних властей со стороны обычных граждан, транслировавших свои открытые обращения с нелицеприятной критикой представителей власти и самого президента через социальные сети. Власти ожидаемо реагировали на это репрессиями, запугивая и заставляя приносить публичные извинения граждан, позволивших себе выразить недовольство действиями власти. Но такая репрессивная тактика власти отнюдь не способствовала укреплению лояльности граждан к власти и доверия к ней. В трагические июльские дни 2020 г., когда каждые сутки умирали десятки людей, а правительство действовало слишком медленно и часто некомпетентно, в экспертном сообществе заговорили о том, что общественный договор между властью и народом не работает.

Нужно отметить, что вопрос недостатка легитимности власти связан и с нравственными ценностями, принципами и поведением власть имущих. Уже притчей во языцех стали обсуждения недостаточного образовательного уровня чиновников, их неэтического и безнравственного поведения. Безмятежный уход чиновников в отпуск во время пика пандемии, вовлеченность чиновников в коррупционные дела в то время, когда страна пребывала в тяжелейшей ситуации, а также многочисленные примеры откровенно хамского и пренебрежительного отношения представителей так называемой политической элиты к обычным гражданам, не добавляют симпатий власти.

Особенностью этих выборов можно считать общественное движение, или вернее сказать, общественное настроение «против всех». По опросу общественного мнения, проведенного известной Бишкекской компанией SIAR в августе 2020 г., почти 15% опрошенных по республике и 32% опрошенных в городе Бишкеке на вопрос, за какую партию они отдали бы свой голос, если бы парламентские выборы прошли в ближайшее воскресенье, выбрали ответ «Против всех». Учитывая, что еще 27% респондентов по республике и 40% по Бишкеку не определились в августе со своим выбором, можно интерпретировать эти данные как сильную степень разочарования избирателей существующими партиями, действующими политиками, и властью в целом.

Этот протестный потенциал не возник на голом месте. Такие движения и платформы как «Умут-2020», «Реакция», «Таза муун» (Чистое поколение), Тажадым» (Устал/а), основу которых составляла молодежь, внесли большой вклад в усиление протестного потенциала еще до пандемии. Эти движения неоднократно на протяжении 2019 и начала 2020 г. выходили на антикоррупционные митинги, в том числе с требованиями расследовать причастность к коррупции высокопоставленных чиновников и политиков, в первую очередь и бывшего зампреда Таможенной службы Райымбека Матраимова.

Многие ошибочно полагали, что COVID-19 изменил общество, и граждане уже не будут, как прежде, слепо голосовать за ныне существующих политиков на парламентских выборах, проявив своё протестное отношение по отношению к власти, оказавшейся неспособной защитить своих граждан во время пандемии, фактически обрекая их на смерть, страдания и безысходность. Ведь действительно опросы общественного мнения в августе этого года показали, что 67 % жителей страны не удовлетворены ответом властей на ситуацию с коронавирусом.[29]

Кризис, вызванный вспышкой коронавируса в мире, в ближайшей перспективе будет непосредственным образом сказываться на таких сферах национальной безопасности Кыргызстана, как продовольственная безопасность, социально-экономическая и политическая стабильность. Политический кризис, разгоревшийся вскоре после парламентских выборов в октябре прошлого года, поставил перед Кыргызстаном еще большие проблемы, такие как необходимость проведения нескольких выборных процессов в течение года: референдума по форме правления, выборов в местные кенеши и Жогорку Кенеш, референдума по изменению конституции. Как показывает практика последних лет, любые выборные процессы в республике сопровождаются политическими играми и конфликтами.

По итогам 2020 г. Кыргызстан оказался в числе стран ЕАЭС и Центральной Азии, наиболее пострадавших от экономических последствий коронавируса, о чем свидетельствуют падение ВВП на 8,6% и значительный рост инфляции. В свою очередь, высокие темпы роста цен на продовольствие будут в ближайшее время отражаться в виде снижения доверия власти, нарастания социальной напряженности. В условиях бедности, высокой политической активности, гибкости политической позиции населения и влияния внешних акторов в Кыргызстане создается угроза политической стабильности.

Ожидания населения связанные с изменениями благосостояния домохозяйства на конец 2020 года. Позитивные ожидания роста благосостояния отметили около 10 процентов домохозяйств, около 63 процентов считают, что оно останется на прежнем уровне, около 25 процентов ожидают снижения благосостояния и более 2 процентов домохозяйств затруднились ответить.

 Ожидания населения связанные с изменениями благосостояния граждан на конец 2020 года

                     (в процентах)

Действующей власти необходимо в срочном порядке принять пакет мер по поддержанию экономики. Исключительно важно правильно расставить приоритеты в стране по принципу «сначала экономика, потом политика». По словам экспертов, в качестве первоочередных мер по стабилизации экономической и политической ситуации в стране необходимо:

• ослабить давление на субъекты предпринимательства – принять максимально возможные меры по смягчению денежно-кредитной, экономической, налоговой политики в отношении бизнеса;
• предпринять шаги по сдерживанию роста цен на продовольственные товары и повышению уровня доходов населения;
• провести справедливые парламентские выборы в целях формирования легитимного законодательного органа;
• проводить все процедуры по формированию власти с соблюдением порядка и законности;
• проводить грамотный кадровый отбор с учетом компетенции и репутации кадров;
• проявить политическую волю в вопросах привлечения к ответственности коррупционеров и преступников.